КАТАЛЫ И ШАМПАНСКОЕ
В 60е коллектив «Совспорта» нередко выезжал на выходные. Лев Иванович приезжал с картами - раскладывать пасьянс. «С игрой я завязал, - признавался он. - В один прекрасный момент играл в такси с незнакомцами. Те оказались каталами. Пока доехали до гостиницы в Сочи, проиграл все командировочные. С того времени - только пасьянс».
Случались у нас совместные командировки. Запомнилась поездка на матч «Шахтера» в Донецк. С Филатовым прожили 5 суток в гостинице «Центральная». Каждый вечер, отправляясь на ужин в ресторан, он спрашивал: «Геннадий, сейчас - шампанского?». Я отрешался - мне рекомендовали с начальниками не пить.
А через месяц опосля Донецка Лев Иванович выслал меня в липецкий «Металлург», где сменили главенствующего тренера. С новеньким наставником отпраздновали так, что я чуток не опоздал на поезд. А когда наутро зашел в кабинет шефа, тот улыбнулся: «Алкоголик возвратился? Рассказывайте… Но не о том, что пили, как дела в »Металлурге". Оказалось, пока я ехал в Москву, один липецкий журналист позвонил Филатову и поведал, как я провел время в его городке.
В августе 1968 года, когда русские танки оккупировали Чехословакию, в СССР везде шли митинги. И мы в редакции должны были подписать письмо в ЦК КПСС с одобрением. Но Филатов умудрился обойти этот вопросец.
Сделал он это не на публике, никто не вызнал о несогласии его, коммуниста с 25летним стажем, о этом протесте. По словам Льва Ивановича, он обманул однопартийцев: «Я отважился на этот шаг поэтому, что увидел равнодушие большинства людей к принципиальному партийному решению. На партсобрании никто не выразил не только лишь протест - даже сомнения в разумности ввода войск в ЧССР. Все отстояли в очереди, подписали письмо и отправь в буфет».
Этот удар Льву Ивановичу было тяжело перенести. Он грезил вступить в компартию, притом что отец был осужден на 18 лет, а мама - отправлена из Москвы за 101й километр. С таковой биографией стать коммунистом было трудно. Но в 1943м на фронте он достигнул собственного. Для получения советы в партию Филатов отшагал на лыжах от собственной «точки» до штаба полка 25 км по завьюженной февральской дороге. А опосля партбюро преодолел ту же дистанцию. Но основное, по словам Льва Ивановича, на "точку" летел на крыльях радости, не чуя под собой ног.
ЛЮБОВЬ - «СПАРТАК»
Филатов в футбол играл непринципиально, но болельщик из него вышел хороший. В первый раз Лева попал на стадион «Динамо» на игру владельцев со "Спартаком". Тогда ему было 15 лет. Лев завел ежедневник, где описывал матчи, анализировал игру, делился впечатлениями.
За кого он болел, было тайной даже для друзей. Только супруга Льва Ивановича, Раиса Дмитриевна, знала, кому супруг симпатизирует. «Он полюбил 'Спартак' в первом же матче, хотя он и проиграл 'Динамо'. Лева решил поддержать побежденных, - вспоминает вдова Филатова, - Я же болела за »Торпедо".
Когда мы поженились, на данной нам почве случались даже ссоры. И Лева вымыслил игру - за каждый спартаковский гол он меня целовал".
Филатов был чрезвычайно требовательным редактором. Но, даже когда требовалось ударить кулаком по столу, говорил расслабленно, без категоричности, анализировал авторские материалы.
Филатов щепетильно относился к языку создателей. Составил длиннющий перечень слов-паразитов, канцеляризмов и запретил их употреблять. Но был вариант, когда, по признанию самого Льва Ивановича, он сознательно исковеркал собственный материал. Но подпись стояла не его.
Вышло последующее. В один прекрасный момент Филатов заказал обзор известному создателю. Когда же Лев Иванович стал читать материал, он узнал… собственный же обзор, написанный им две недельки назад. Изменены были наименования команд и фамилии футболистов. Это был явный плагиат. Филатов ничего не произнес создателю, но сильно усугубил на самом деле собственный же обзор. Больше этого журналиста он не завлекал.